Илья Репин. «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года»,1885.
Смерть царевича Ивана Ивановича, последовавшая 19 ноября 1581 года, нанесла серьезный удар по династии Рюриковичей, это событие имело роковые последствия для всей русской истории. О том, что произошло в ноябре 1581 года в резиденции царя, в Александровской слободе, историки спорят до сих пор.
Источники, сообщающие о смерти царевича можно разделить на два типа. Первые, к ним относится большая часть русских летописей, лишь сообщают о кончине царского наследника. Вторые, это, прежде всего свидетельства иностранцев, говорят о том, что в смерти сына виноват отец.
Русские летописи довольно скупо и даже неохотно сообщают о смерти Ивана Ивановича.
«… Преставися царевич Иван Иванович всея Русии…», — говорит Московский летописец.
«Лета 7090 ноября в 19 день преставися государь царевич князь Иван Иванович на память святого пророка Авдея и мученика Варлама…», — сообщает кормовая книга Троице-Сергиева монастыря.
«В 12 час нощи лета 7090 ноября в 17 день. За грехи крестиянския начало пременение царскому роду, а Русской земле на погибель конечную: преставление царевича Ивана Ивановича в слободе Александрове», — сообщает Пискаревский летописец.
«Того же [1581]году преставися царевич Иван Иванович в слободе декабря в 14 день», — сообщает Псковская третья летопись (второй архивный список).
Эта же летопись под 1580 годом упоминает о ссоре, которая произошла между сыном и отцом, в основу, записи, правда, положен слух, циркулирующий в Русском государстве: «Глаголют нецыи, яко сына своего царевича Ивана того ради остнем поколол, что ему учал говорить о выручении града Пскова».
Впрочем, автор летописи никак не связывает между собой эти два события, ссору с отцом и смерть царевича.
Слухи в основу записи о смерти царевича включил в свой «Временник» дьяк Иван Тимофеев. «Некоторые говорят, что жизнь его угасла от удара руки отца за то, что он хотел удержать отца от некоторого неблаговидного поступка».
Единственный русский источник, заявляющий о причастности к смерти Ивана Ивановича отца, это Мазуринский летописец: «…от ветви жития отторгну осном [посохом] своим…». При рассмотрении заявления летописца следует принять во внимание то, что автор-составитель летописи Исидор Сназин был новгородцем, а Новгород находился в оппозиции к Москве и царю.
Ясность в обстоятельства кончины наследника вносит письмо Ивана Грозного, адресованное Никите Захарину-Юрьеву и дьяку Андрею Щелканову. 12 ноября царь сообщает, об отмене планов по поездке в Москву по причине сильного недомогания сына. Иван Иванович сильно разболелся 9 ноября, присылка столичных медиков не смогла остановить хода болезни и на одиннадцатый день страданий, в Александровской слободе, царевич умер.
Российский историк, академик Николай Лихачёв, занимавшийся изучением этого вопроса, в труде «Дело о приезде в Москву А. Поссевино» (1903) сообщает, что царевич скончался в результате болезни.
Чем мог болеть царевич? Ответ на этот вопрос содержится в изучении его останков, которые провели советские ученые во главе с Михаилом Герасимовым в мае 1963 году и последующие исследователи. Допустимое количество в организме мышьяка Ивана Ивановича превышает норму в 3,2 раза, превышено и количество ртути. Главный археолог Кремля Татьяна Панова и специалист в области рентгенофлюоросцентного метода исследования останков Елена Александровская считают, что сына и отца травили «коктейлем» из мышьяка и ртути. Иван Грозный пережил сына лишь на два с половиной года.
Другой точки зрения на смерть царевича Ивана придерживались зарубежные авторы. В своих записках папский легат Антонио Поссевино, английский торговый агент Джером Горсей, английский посол Джильс Флетчер отмечали, что Иван Грозный убил сына собственноручно. Поссевино в книге «Moscovia» пишет, что царь прошел в покои своей беременной невестки, которая отдыхала или спала, увидев ее лежащую без верхней одежды, в нижнем белье, он впал в гнев от ее вида, избил посохом, после чего у нее случился выкидыш. За жену попытался заступиться царевич, но и ему царь проломил голову жезлом. Такому детальному описанию «убийства» позавидовали бы писатели криминального жанра.
Не менее фантастический рассказ содержится в описании шведского дипломата Петра Петрея де Ерлезунда. Он говорит, что Иван Грозный впал в гнев по причине того, что царевич откликнулся на просьбу бояр возглавить военную экспедицию против Стефана Батория: «Как смеешь ты показываться, болван, на глаза отцу, задумав такую измену против меня?»
Не русским источникам, а свидетельствам иностранцев отдал предпочтение Николай Карамзин в своей «Истории государства Российского»: «Царь дал ему несколько ран острым жезлом своим и сильно ударил им царевича в голову. Сей несчастный упал, обливаясь кровью». Оттуда это описание перешло в другие учебники и пособия по истории.
По словам академика Шмидта с именем Карамзина «связано утверждение в русском обществе многих исторических представлений». Исследователи карамзинской истории отмечают его «текстологические лукавства», вольное обращение с фактами и уход в беллетристику. Кстати, Илья Репин печально знаменитую картину «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года» писал, основываясь на Карамзине.
Очевидно, что Карамзин встал на сторону противников нашего государства, которые формированием негативного имиджа России занялись еще в XVI веке. Информационная кампания против нашей страны началась во время Ливонской войны, и станок Гутенберга печатал не только Библии, но и антимосковские агитационные листки.
К сожалению, в мифы, связанные с российской историей, верят не только жители наши западные соседи, но и наши сограждане, чтобы преодолеть эту исторические мифологемы, потребуется серьезный труд и время.