Скандал, разразившийся вокруг сериала «Спящие», оказался странным.
С другой стороны, если подумать, то данный инцидент выглядит неизбежным, и его можно было ожидать — если не со «Спящими» и Быковым, так с каким-нибудь другим произведением и кинодеятелем.
«Красные» и «белые», либералы и патриоты, лоялисты и оппозиционеры, монархисты и республиканцы, верующие и атеисты сошлись в очередной схватке за образ прошлого, настоящего и будущего России.
Ничего удивительного, что к этому списку присоединился и еще один значимый конфликт: между российской творческой средой, которая в массе своей исповедует одни установки, и представителями этой же среды, которые, делая свою работу, создают произведения с заметно иными идеями.
Надо отметить, что проблема Быкова и «Спящих» вовсе не в том, что в сериале в позитивном свете представлены сотрудники российских спецслужб. За последние годы данная особенность в российских фильмах и сериалах перестала быть чем-то из ряда вон выходящим.
Непростительным грехом Быкова (а также прочих создателей сериала — сценариста Сергея Минаева, продюсера Федора Бондарчука и так далее) оказалось совсем иное.
В данной ситуации качество сериала — дело третье, поскольку обсуждение его достоинств и недостатков не входит в задачи этой статьи. Но невозможно не отметить, что крайне острая, даже, можно сказать, болезненная реакция российской либеральной оппозиции и творческой интеллигенции на «Спящих» дает обширную почву для размышлений.
Однако, возможно, дело обстоит более сложным образом.
В конце концов, произведения, которые были созданы российским творческим классом и которые воспринимаются российским обществом как глубоко-антироссийские и русофобские (тот же «Левиафан», «Сволочи», список можно продолжать очень долго), вызывали и вызывают столь резкую негативную реакцию людей именно потому, что в них видят непростительную ложь и клевету. Хотя можно не сомневаться в искренности создателей этих произведений, которые, возможно, полагают, что своими работами они помогают России справиться с ее глубинными пороками.
Таким образом, возмущающиеся сериалом либералы и оппозиционеры (хотя бы их часть) могут совершенно искренне негодовать и считать, что создатели нарисовали клеветнический образ их класса, приписав им враждебные России и даже предательские черты.
Но и в этой ситуации нельзя не отметить иронии судьбы, ведь российской либеральной интеллигенции пришлось отведать ее же горького лекарства.
Фактически до «Спящих» в произведениях искусства у них был неприкосновенный статус морально безупречной страты. Теперь же они оказались поставлены ровно в то же положение, что и перечисленные выше группы россиян — от монархистов до «красных», которых нередко задевает и оскорбляет то, как представляют важные и даже святые для них вещи в творениях отечественных кинематографистов.
Таким образом, можно сказать, что произошло просто выравнивание весов справедливости и отныне российская либеральная и творческая интеллигенция поставлена в ровно те же условия (при создании ее кинематографических образов), что и все прочие группы россиян.
Остается только один очень важный вопрос.
Возможно, возмущающаяся интеллигенция права, и ее образ в сериале несправедливо гиперболизирован в негативном смысле.
Вот только ее сплоченная реакция на «Спящих», позорная травля режиссера, продемонстрированная нетерпимость к чужому мнению и тоталитарность мышления дают основания всей стране думать, что у создателей сериала были серьезные основания нарисовать именно такой ее портрет.