Фото: Sanjin Strukic/FA Bobo/ PIXSELL/PA Images/ТАСС
Мемориал в Блайбурге – одна из наиболее неприятных тем для образцово демократического правительства Австрии. Ежегодно в мае в этот городок на юге страны съезжаются со всей Европы потомки и симпатизанты хорватских усташей, погибших здесь в 1945 году.
Они носят хорватскую форму времен Второй мировой войны, открыто демонстрируют фашистскую символику и проводят церковные службы в память о своих предках, .Антифашисты и правозащитники называют блайбургские мероприятия «самым большим сборищем фашистов Европы». Левые партии Австрии регулярно призывают правительство запретить «ежегодный сбор правых экстремистов». Однако власти всякий раз находят отговорки для этого. Вот и теперь канцлер заявил, что не может запретить нацистское мероприятие, потому что его «организует церковь». Это значит, что ни федеральное, ни местное правительство не могут ничего решать по этому поводу, добавил он.
«Абсолютно идиотским» назвал это заявление директор иерусалимского отделения Эфраим Зурофф. «Режим усташей… был невероятно преступным, – сказал он в интервью сербскому телеканалу B92. –
Как можно его чествовать? Почему это стало возможно в Австрии? В Хорватии и то это запрещено!»
«Блайбургская бойня», годовщину которой и отмечают неонацисты, стала одной из последних массовых казней в истории Второй мировой войны. До сих пор существуют (и борются в информационном пространстве) две противоположные точки зрения на то, что же все-таки произошло в середине мая 1945 года на поле под Блайбургом.
После того как поражение в войне стало очевидным, началось массовое бегство усташей и активных деятелей «Независимого государства Хорватия», созданного в 1941 году под управлением Анте Павелича. На Загреб наступала 800-тысячная партизанская армия Югославии под руководством Иосифа Броза Тито, и усташи справедливо опасались мести за свои злодеяния, неслыханные даже по меркам Второй мировой войны.
Основной целью существования «Независимого государства Хорватия» стало «окончательное решение» сербского вопроса (наряду с еврейским и цыганским). Предполагалось, что треть сербов должны бежать из Хорватии, треть – перейти в католичество, а треть подлежали уничтожению. В итоге только в печально знаменитом в 60 километрах от Загреба были замучены около ста тысяч сербов, цыган и евреев, а сербохорватский язык обогатился словом «сербосек» (нож для убийства сербов).
Адольф Гитлер и Анте Павелич (фото: United States Holocaust Memorial Museum/wikipedia.org)
Жестокость хорватских националистов даже у их кураторов из Третьего Рейха. Естественно, что приход партизан Тито означал для усташей и их пособников смертный приговор. Тогда они и устремились в Каринтию, где в мае 1945-го уже стояли британские войска. Под Блайбургом руководство бежавших усташей договорилось с англичанами о сдаче в плен. Британское командование пообещало им защиту как военнопленным, если усташи добровольно сдадут оружие.Хорватские военные действительно сдали оружие англичанам, но те не сдержали слова и вмешались, когда югославские партизаны начали расстреливать усташей. По мнению сербов, это была справедливая месть за злодеяния хорватских националистов. По мнению хорватов, речь идет о жестоком беззаконном убийстве.
Объективных оценок числа жертв Блайбурга ждать не приходится. Раскопки на месте расстрела позволили обнаружить останки 1200 жертв. По мнению сербской стороны, было убито до 15 тыс. человек. Поклонники усташей оперируют невероятной цифрой в 300 тысяч и особенно напирают на то, что партизаны казнили не только военных, но и бежавших вместе с ними гражданских, в том числе женщин и детей.
В социалистической Югославии тема «блайбургской бойни» упорно замалчивалась, поскольку никак не стыковалась с идеологией дружбы народов. Но в 1995 году хорватский Сабор (парламент) принял решение установить день памяти этой трагедии 15 мая. Параллельно в городах страны начали возводить памятники погибшим усташам. А Блайбург стал местом ежегодного паломничества потомков погибших усташей и точкой сбора неонацистов со всей Европы.
Вплоть до 2012 года тамошние мероприятия финансировались из хорватского бюджета. Участие в них принимали высокопоставленные политики бывшей югославской республики. С особым размахом мемориальные торжества прошли в 70-ю годовщину бойни – в 2015 году.
Несмотря на то, что в эти дни на австрийской территории митингуют и проводят шествия люди в нацистской форме, юридически все обставлено так, что комар носа не подточит. Поле, где проводились расстрелы, находится в частной собственности. Военная форма усташей не принадлежит к числу запрещенных в Австрии фашистских символов. А защиту и информационную поддержку Блайбургского дня памяти обеспечивает Католическая церковь.
В годы Второй мировой войны большинство хорватских священнослужителей поддержали режим Павелича, жестокость которого была направлена против православных сербов. А в 1945-м хорватское церковное начальство сделало все, чтобы спасти лидеров этого режима от расплаты.
Секретарь братства Сан-Жироламо в Риме Крунослав Драганович организовал побег в Италию самого Павелича и верхушки «Независимого государства Хорватия». В Ватикане они получили свеженапечатанные паспорта и отправились с ними в Аргентину – под крыло известного симпатизанта нацистов Хуана Перона. Впоследствии сбежавшие усташи часто использовались ЦРУ в его «борьбе с коммунистическим влиянием» – устраивали теракты и нападали на левых политиков.
В 1941-м создание «Независимого государства Хорватия» от лица всех католиков страны горячо приветствовал архиепископ Загреба Алоизий Степинац. С этого времени он активно лоббировал интересы режима Павелича и защищал его перед Папой Римским. После войны архиепископ был осужден на 16 лет тюрьмы за пособничество усташам, а в 1998 году известный борец с коммунизмом Иоанн Павел II причислил Степинаца к лику блаженных.
В наши дни в Блайбург ежегодно приезжает архиепископ Загреба кардинал Иосип Бозанич. Он служит там мессу памяти погибших и произносит проповедь. В 2015 году он сообщил собравшимся, что конец войны и начало эры коммунизма в Югославии означало «время преследования, тюремного заключения и убийств безвинных людей». И призвал своих слушателей «избавиться от дьявольской идеологии фашизма, нацизма и коммунизма».
Со своей стороны, официальные власти Хорватии пытаются пересмотреть итоги Второй мировой войны. Не столь активно, как в 1990-х годах, и все же вполне настойчиво. Например, в 2015 году, в 70-ю годовщину победы над нацизмом, президент Колинда Грабар-Китарович не приехала на торжественные мероприятия в концлагерь Ясеновац, зато возложила венки к памятникам погибших усташей. А ее представитель Бруна Эллис поехала и в Блайбург.
Про Ясеновац хорватские историки все чаще пишут, что это был обычный трудовой лагерь, а высокая смертность в нем объясняется нехваткой еды и болезнями. Недавно Грабар-Китарович постановила создать комиссию по «независимому расследованию» событий в Ясеноваце. Эта откровенная попытка занизить число погибших там сербов прошла в Европе незамеченной, хотя любая попытка усомниться в числе жертв Холокоста неизбежно приводит европейского политика на суд общественности, а то и на скамью подсудимых.
При этом Грабар-Китарович считается по меркам ЕС образцовым руководителем. Она училась в США, работала в руководящих структурах НАТО, является членом Трёхсторонней комиссии Рокфеллера. Но рафинированно либеральные взгляды не мешают ей негласно поддерживать наследников одного из самых жестоких режимов Европы.
В России часто удивляются тому, что цивилизованные европейцы старательно не замечают тот , который устроили их марионетки на Украине. Однако и в самой Европе неонацизм , а это движение только укрепил и дополнительно мотивировал. Моральную и материальную поддержку ему обеспечивают такие разные структуры, как Католическая церковь и либерально-демократические партии. И мероприятия типа шествий в Блайбурге демонстрируют полную неспособность руководителей стран Европы, осуждающих фашизм на словах, на деле призвать к порядку его духовных наследников.
Все это лишь часть того , которое в последние годы охватило чуть ли не всю Восточную Европу – от Прибалтики до Румынии, от Украины до Албании. «Четвертым рейхом-лайт» называет его американский историк и журналист Уэйн Мэдсен.